«Нельзя сравнивать русский и татарский языки. Русский живет, а татарский умирает!»

На встрече русских и татарских националистов предложили учредить День защиты родных языков — в честь самосожжения Альберта Разина

Общество русской культуры Татарстана организовало горячую дискуссию о языках. На ней оппоненты, как ни странно, не подрались, не поссорились, а неожиданно обнаружили, что у них много общего. Например, возмущение депутатами Госдумы России, которым мало дела до языковых проблем; неприятие предмета «Родной язык»; негодование по поводу прокурорских проверок в 2017 году в поисках лишних часов и минут татарского языка. «БИЗНЕС Online» рассказывает о ходе и удивительных выводах дискуссии.

Дискуссия о языках сразу обещала быть не скучной: в первом ряду рядом (рядом!) сидели давние, скажем мягко, оппоненты Фарит Закиев и Ольга Артеменко

«ЭТО ПЕРИОД ГИБЕЛИ ШКОЛЫ С ИЗУЧЕНИЕМ НА РОДНОМ ЯЗЫКЕ»

Заявленная казанским отделения «Русского собрания» дискуссия о языках — просто с первого взгляда на зал, где собрались участники, — сразу обещала быть не скучной. Потому что в первом ряду рядом (рядом!) сидели давние, скажем мягко, оппоненты Фарит Закиев, председатель президиума всетатарского общественного центра (ВТОЦ) и Ольга Артёменко — директор московского Научно-исследовательского центра национальных проблем образования. Вел дискуссию председатель общества русской культуры РТ Михаил Щеглов, а из зала на него с некоторой настороженностью, а порой и с почти нескрываемым неудовольствием смотрели татарские националы. Улыбался лишь Фандас Сафиуллин, который прошел (что ему какая-то дискуссия!) через бурные дебаты в Верховном Совете РТ, потом в Госсовете РТ и в Думе РФ. Присутствовали также представители русскоязычного родительского сообщества, православной школы. Ну и на задних рядах скромно и тихо сидел посланец аппарата президента РТ.

Довольно мудреную заявку на дискуссию — «Формирование идентичности и знаний в области родных и государственных языков в современных условиях системы образования России» — участники быстро сократили до емкого: «Жить ли татарскому языку? Как преподавать русский язык?»

Сначала слово предоставили главному герою встречи — московской гостье Артёменко. Начала она неожиданно, причем, кажется, для всех участников: «Сразу хочу поблагодарить Фандаса Шакировича…»

Тут на многих лицах нарисовалось изумление, на которое Ольга Ивановна среагировала: «Почему? Сразу вам объясню. Когда читаешь его тексты, то видишь, что он опирается на законодательные нормы, что, к сожалению, очень редко бывает. Выходит человек, говорит — а вообще о законодательных нормах какое-то очень маленькое представление имеет, и в выступлении доминируют эмоции, а не разум. Поэтому, когда читаешь тексты Сафиуллина, то задумываешься — вот почему человек именно так интерпретирует то или иное явление. Меня лично это развивает. Большое вам спасибо!»

Фандас Шакирович даже и не скрывал, что доволен, а в зале кто-то попробовал поаплодировать.

Вел дискуссию председатель общества русской культуры РТ Михаил Щеглов

Выступала Артеменко 40 минут. Говорила, например, о том, что сегодня мы теряем качество литературных языков, и русского тоже, что в литературные языки нахально внедряются бытовой сленг; о том, что, к сожалению, потеря языков идет во всех государствах и надо создавать условия для сохранения и развития языков России.

Ну а самым острым моментом доклада, как выяснилось потом, стало напоминание про событие аж 1992 года: «В 1992-м, вы лучше меня это знаете, выходит новый закон об образовании. Мы выстраиваем демократическое государство. Система образования, школа из объекта превращается в полисубъектность, получает социальный заказ не только от государства, как было в советское время, но и от родителей, от общественности и так далее. И чтобы удовлетворить вот эту полисубъектность, в 1992 году в закон об образовании был веден компонентный принцип структурирования содержания образования. Понятно, что вы слова эти помните — „федеральный компонент“, „национально-региональный компонент“, „школьный компонент“. Но я вам сразу могу сказать, что вот этот период, период национально-регионального компонента — это период гибели школы с изучением на родном языке...»

В полной тишине — никто не возражал и не спорил — Ольга Ивановна продолжила: «Сейчас я вам объясню, почему сделала такой вывод. Смотрите, что получилось. Типы школ исчезли! Были — сельская школа, национальная школа. Стала только одна школа — общеобразовательная организация. Всё! Никаких типов школ по закону не стало. Но во все школы в Российской Федерации, без исключения, были введены эти компоненты. И во всех школах был национально-региональный компонент. Что этот компонент дал? Изучение родного языка. И количество языков, которые стали изучаться в школе, увеличилось — до 89 в 2007 году. В качестве урока, где-то в качестве факультатива некоторые диалекты, особенно в Дагестане, заявили себя как языки, были разработаны программы…»

Ольга Артеменко: «Скажите спасибо вашему руководству! Оно перевело национальные школы на обучение по учебникам на русском языке!»

Вроде бы — ну и отлично! Однако, как оказалось, не очень. Ольга Ивановна пояснила: «Что дальше произошло? Через цикл гуманитарных дисциплин в школу стали поступать очень много различных пособий по родной культуре. Но эти пособия были написаны на русском языке!.. Писать учебные пособия на родных языках издательствам было невыгодно…»

— Тираж маленький! — мрачно бросили поясняющую реплику из зала.

«Да, тираж маленький. Но это экономический аспект, согласитесь, — заметила Артеменко. — Когда маленькими тиражами издавали учебники на языках коренных малочисленных народов, учебник в то еще, в советское, время стоил 200 рублей. Это огромнейшие деньги (кто не знает, 200 рублей тогда были очень высокой месячной зарплатой — прим. ред.). Но государство брало на себя это. С 1993 года, когда была принята новая Конституция РФ, все вопросы, связанные с родными языками и родной культурой, были полностью переданы в компетенцию субъектов РФ. Субъект принимает решение: экономически невыгодно! Хотя финансировать субъект должен, как в советское время государство финансировало учебники коренных малочисленных народов и поддерживало эту школу. А субъекты перестали поддерживать. Практически потеря школы с обучением на родном языке лежит на совести… не буду слово „совесть“ говорить — на ответственности субъекта».

Также Артёменко напомнила, что принятый в 2007 году 309-й федеральный закон убирает полностью все компоненты: «Структурирование содержания образования осуществляется на основании разработки основной образовательной программы. И вот эта основная образовательная программа прописывается школой самостоятельно, на базе примерных программ, которые входят в реестр, интегрируя в базовые вещи свои вопросы, связанные с интересами народа, с этнокультурными проблемами. Это работа, которую нужно делать. Но никто не хочет делать, потому что это серьезная работа, непростая, сложная…»

В итоге сегодня в образовательном процессе, заявила Ольга Ивановна, возникает масса непоняток. А когда вводят «родной русский», темных пятен возникает еще больше…

РОДНЫЕ ЯЗЫКИ В РОССИИ ТРЕБУЮТ ЗАЩИТЫ

Когда участники стали задавать вопросы Артёменко, проявился накал языковых страстей. Из зала, перебивая друг друга, порой спрашивали, а порой просто кричали, что, дескать, не дают обучаться на татарском языке…

«Скажите спасибо вашему руководству! Оно перевело национальные школы на обучение по учебникам на русском языке!» — напомнила Ольга Ивановна.

Зал требовал: математику должны преподавать на татарском! Должны дать возможность ЕГЭ сдавать на татарском!

«В законе, почитайте внимательно, разрешено сдавать на родном языке родной язык и литературу, по выбору эти предметы. Разрешено!» — заражаясь эмоциональностью участников, отвечала Артёменко.

«В 90-е годы у нас была школа полностью на татарском языке! С первого по десятый класс, именно на татарском!» — отстаивал позицию своих сторонников Закиев.

«Я училась по учебникам на татарском языке!» — поддержала его Фарзана Кулеева, математик с 40-летним стажем, преподававшая в КАИ, КХТИ и Татарском государственном гуманитарно-педагогическом университете, автор учебника по математике на татарском, председатель общества жертв политрепрессий Приволжского района Казани.

«Я училась по учебникам на татарском языке!» — отметила Фарзана Кулеева, математик с 40-летним стажем, преподававшая в КАИ, КХТИ и Татарском государственном гуманитарно-педагогическом университете, автор учебника по математике на татарском

— Покажите мне учебники по предметам на татарском языке хотя бы в началке, покажите! — потребовала Артеменко.

— Есть они у нас! По физике, по термеху, по сопромату! Все у нас есть! — настаивала Кулеева.

— Согласна, в советское время были. Современных новых учебников нет, — парировала Артеменко.

— А зачем нам новые учебники? — возмутилась Кулеева. — Нам нужен Киселев, его учебники, его задачники!

— Вы готовы поддержать наше предложение о том, чтобы разрешить сдачу ЕГЭ на татарском языке? — вернулся к больной теме Закиев. 

— Я готова поддержать ваше предложение, что нужно в федеральный перечень учебников включить учебники по всем предметам на родных языках — это первое, — ответила Ольга Ивановна. — И второе — это что при переводе на родные языки не брать дополнительно денег за проведение экспертизы. Они же повторно требуют проведения, и большие бабки просят!

— Да-да! — поддержал зал, видимо, хорошо знакомый с ситуацией.

— Как вы относитесь к самосожжению удмуртского ученого Альберта Разина? И осознаете ли вы в Москве, что он стал национальным героем не только удмуртов, но и всех нерусских народов? — еще один вопрос от участника дискуссии Зинанова из ВТОЦ.

Напомним, что философ Альберт Разин сжег себя у стен парламента республики, протестуя против языковой реформы.

— Я за всю Москву отвечать не могу, могу только сказать мою позицию. Думаю, если бы он разрабатывал, как ученый, притом неплохой ученый, основную образовательную программу этнокультурной направленности, было бы намного лучше и полезнее, чем то, что он сделал, — ответила Артёменко и добавила. — Это подвиг самосознания.

— Татарская общественность вышла с инициативой 10 сентября, день смерти Альберта Разина, объявить Днем защиты родных языков нерусских народов России, — продолжил Зинанов.

— Я вас поддержу. Конечно! У нас 21 февраля День родного языка по международной классификации. Я, например, считаю, что у нас должен быть свой День родных языков. Не родного, а родных. Когда выходят в Дагестане не только аварцы, а все остальные, когда в Татарстане выходят не только по татарскому языку, а все остальные.

— Спасибо, Ольга Ивановна! — откликнулся зал.

— Значит, родные языки в России требуют защиты? — уточнил Зинанов.

— Требуют! — согласилась Артёменко.

Фарит Закиев: «Если продолжатся современная государственная политика, современное обучение, то через 20–30 лет просто не останется носителей татарского языка»

РУССКИЙ ЯЗЫК ЖИВЕТ, А ТАТАРСКИЙ УМИРАЕТ

Со вторым докладом выступил глава ВТОЦ Закиев. Он сразу заявил: «Нельзя сравнивать русский и татарский языки. Дело в том, что русский язык живет, а татарский язык умирает. И умирает не фигурально, а на самом деле. Если продолжатся современная государственная политика, современное обучение, то через 20–30 лет просто не останется носителей татарского языка. И проблема исчезнет сама собой. Татарского народа не останется, люди будут без знания своей истории и языка, чего и добиваются, наверное, вот эти сто миллиардеров, которые нами правят…»

Закиев уточнил, почему татарский язык умирает: «Потому что татарской средней школы нет, с обучением на татарском языке, университета нет. Татарский язык не применяет наш парламент, не применяет наше правительство… Татарский язык не применяется нигде — ни в бизнесе, ни в промышленности… Вот из-за чего болит душа…»

Председатель ВТОЦ говорил о том, что не понимает тех, кто выступает за добровольное изучение татарского языка — государственного языка Татарстана. «Наша доблестная прокуратура в 2017 году терроризировала школы, терроризировала татарский народ, руководствуясь непонятно чем», — напомнил Закиев. Он еще раз подчеркнул, что в Татарстане надо открыть Татарский государственный университет; повозмущался депутатами от Татарстана в Госдуме, которые не защищают татарский язык, а еще с гордостью сказал: «Истории татарской государственности не менее полутора тысяч лет. В X веке на месте Парижа была деревня, а у нас уже была своя столица — город Биляр, крупнейший город Европы, с водопроводом, с библиотеками, с общественными банями, 50 тысяч населения… А вы говорите о какой-то мифической российской нации, о россиянской нации… Мы вас призываем, наоборот, забросить эту пустую идею и помочь ВТОЦ, чтобы у нас было хотя бы как в Каталонии: средняя школа на каталонском, университет на каталонском, госучреждения на каталонском…»

Ольга Ивановна довольно язвительно спросила: «И на улицах массовые беспорядки, как в Каталонии?»

Фандас Сафиуллин: «Распад единства народов в многонациональной стране — это хуже, чем внешняя война. Потому что от внешних угроз, внешних войн народ сплачивается в один кулак… А когда распад внутренний, это неисправимо»

ТЕНДЕНЦИЯ К РАСПАДУ МЕЖНАЦИОНАЛЬНОГО ЕДИНСТВА РОССИИ

Выступление Сафиуллина было (как всегда и с парламентских трибун) весьма острым. Но начал он с ответного комплимента: 

— Я благодарю Ольгу Ивановну за обстоятельнейший доклад, с информацией, которую мы должны знать. Из-за незнания таких вещей у нас нет и умения защищаться, и нет того, чем обосновывать свою защиту. Один только пример — когда прокурорская опричнина прошла по школам в конце 2017-го в поисках лишних часов и минут татарского языка, ломая уроки со слезами учителей и учеников. Настоящий был погром…

— В середине учебного года! — поддержала Артёменко.

— С увольнением тысяч учителей, изгнанием, с предложением устроиться дворниками и уборщицами… И вот одна небольшая инициативная группа составила проект обращения в Конституционный суд, со всеми документами, подобрали адвокатов, которые готовы были бесплатно вести этот процесс. И предложили нашим директорам школ подписать. Бесплатно — чтобы только это от их имени пошло. Из более чем полутора тысяч директоров школ ни один не согласился. После этого к кому какие могут быть претензии у нас?.. Законы, которые были приняты, ограничивающие наши национальные школьные права, все эти законы приняты на ура при единогласной поддержке наших же избранных депутатов. И вы знаете, какая была реакция нашего Государственного Совета на ультимативное выступление прокурора…

Процитировав то самое выступление прокурора в ГС РТ, Фандас Шакирович продолжил: «Сегодня школьная национальная политика уже переходит на стадию потери частей живого организма. Последствия ограничения языковых прав народов переходит, к сожалению… имеет тенденцию переходить к распаду межнационального единства России. Распад единства народов в многонациональной стране — это хуже, чем внешняя война. Потому что от внешних угроз, внешних войн народ сплачивается в один кулак… А когда распад внутренний, это неисправимо...»

Сафиуллин, возможно (не будем гадать), намекая на раздоры по поводу русского и татарского языков, привел в пример двух упрямых баранов (вообще-то он сказал «козлов», но из зала поправили), которые на узком мостике сцепились рогами и пострадали оба, оставив сочные луга во владение шакалам. При этом Фандас Шакирович предал огласке «секретные протоколы» к этой сказке, заявив, что за каждым упрямцем стояли готовые присоединиться к борьбе соратники: «Вместо того чтобы объединиться, и действовать вместе…»

Вспомнив трагический случай с рядовым Рамилем Шамсутдиновым, который в Забайкалье расстрелял сослуживцев, офицер Сафиуллин заявил: «Школьная национальная политика России сегодня напоминает государственную дедовщину в отношении народов. Забывают в России совершенно, к чему может привести этот раскол. Забывают, из-за чего начался конфликт на востоке Украины — только из-за намека, из обещания притеснения языка…»

Завершил выступление экс-депутат Госдумы РФ претензиями к депутатам нынешним: «На кого нам обижаться? Надо задавать острые вопросы нашим депутатам, притащить их на круглые столы. У депутата нет никакого начальника, единственный начальник — это избиратель. Вот с депутатами нам и надо разговаривать! А за такие встречи спасибо, Михаил, продолжай дальше…»

Татьяна Чреватая говорила о том, что введение родного языка не устраивает ни русских, ни татар, что ни тех, ни других не слышат ни в Москве, ни в Татарстане

ЕСТЬ КРАСИВЫЕ СПОСОБЫ РЕШЕНИЯ ТРУДНЫХ ВОПРОСОВ

Выступающих было много. Татьяна Чреватая, мать двух детей, представитель русскоязычного родительского сообщества, говорила о том, что всем родителям, независимо от национальности, важно, чтобы дети были счастливыми, здоровыми, не изуродованными ни физически, ни морально, что надо по преподаванию языков найти золотую середину, чтобы удовлетворить всех, что введение родного языка не устраивает ни русских, ни татар, что ни  тех, ни других не слышат ни в Москве, ни в Татарстане…

Павел Шмаков рассказал про опыт Финляндии по изучению в школах языков

Павел Шмаков, директор школы «СОлНЦе», тот самый, который ввязался в судебную борьбу за право преподавания татарского языка в своей школе и, несмотря на требования прокуратуры, не уволил ни одного учителя татарского, рассказал про опыт Финляндии: «Есть красивые способы решения трудных вопросов. В Финляндии 6 процентов шведов, всего шесть. В Татарстане у нас примерно 50 на 50… У нас очень трудно подавить один народ другим, естественная возможность жить в мире… В Финляндии сделано так. Там есть финские школы и шведские. В финской школе детки вначале учат финский язык. В третьем классе во всех финских школах, их там очень много, выбирают иностранный язык. В пятом классе выбирают еще один язык. И, наконец, в 7-м классе выбирают третий иностранный язык. И дети обязаны, именно обязаны, один раз из этих трех выбрать шведский язык. То есть во всех финских школах все дети в какой-то мере учат шведский язык. Если не очень его любишь, выбираешь в 7-м классе, если любишь — в третьем. Точно такая же ситуация в шведских школах, где один раз ребенок обязан выбрать финский язык. В результате вся страна говорит на четырех языках, и все понимают шведский и финский…»

Галиша Нуриахмет из ВТОЦ возмущался, что закрылись татарские школы, что в республике так и не создан Татарский государственный университет, что ликвидирован татаро-турецкий лицей…

Наталья Боровик сетовала, что в Татарстане не преподают ни основы православной культуры, ни основы исламской культуры

Наталья Боровик, преподаватель православной воскресной школы, говорила о том, что сегодня школа абсолютно не озабочена духовно-нравственным образованием, и сетовала, что в Татарстане не преподают ни основы православной культуры, ни основы исламской культуры…

Вообще, прошедшая довольно бурно дискуссия, как ни странно (или как раз закономерно?), выявила, сколь много общего у защитников татарского и русского языков, что и отразилось в проекте резолюции, куда вошли довольно интересные предложения. Например: активизировать взаимодействие общественных организаций, включая русское и татарское национальные движения; добиваться включения в федеральный перечень учебников по всем предметам на татарском языке; предложить учредить День родных языков; сформулировать, что предмет «родной язык», как русский, так и татарский, сегодня является проблемой — статус русского извращен, татарский язык тоже не преподается надлежащим образом; считать нонсенсом, что в РТ не преподают ни основы православной культуры, ни основы исламской культуры; продвигать национальные школы — татарские и русские…

Понятно, с этим согласились не все, но большинство. Уже здорово.

А закончилась дискуссия тем, что из уст татарочки Кулеевой прозвучал русский романс. И это было очень символично…